Ты, спящий в гробнице расколотой! Проснись под упорными взорами, Привстань под усталой улыбкой, Ответь на безгрешную ласку, Для счастья, для мук оживи!
Слезы людские, о слезы людские, Льетесь вы ранней и поздней порой… Льетесь безвестные, льетесь незримые, Неистощимые, неисчислимые, — Льетесь, как льются струи дождевые В осень глухую, порою ночной.
Яков живот наш есть; цвит и дым, и роса утренняя во истину: приидите убо узрим на гробих ясно, где доброта телесная; где юность; где суть очеса и зрак плотский; вся увядоша яко трава, вся потре бишася: приидите ко Христу припадем со слезами!
И ветви, простонав под ветром — пред ненастьем, — Зовут меня вздохнуть над отснявшим счастьем, И шепчут, мнится мне, дрожащие листы: «Помедли, отдохни, прости, мой друг, и ты!»
