Эпитафия № 2796

Едва блеснула в ней/(нем) небесная душа,
И к Солнцу всех миров поспешно возвратилась.

Тому, кто здесь лежит под травкой вешней,
Прости, Господь, злой помысел и грех!
Он был больной, измученный, нездешний,
Он ангелов любил и детский смех.
Не смял звезды сирени белоснежной,
Хоть и желал Владыку побороть…
Во всех грехах он был — ребенок нежный,
И потому — прости ему, Господь!

А мы гуляли, пели, шли своей тропой, мы открывали двери.
Хоть вход был запрещён, мы шли в огонь!

Изгой — чужой на земле,
Как солнце в ночи по дороге домой.
Изгой от века в седле,
Со смертью за жизнь принял бой.

Прощай, наш товарищ, не долго ты жил,
Певец с голубыми очами,
Лишь крест деревянный себе заслужил
Да вечную память меж нами.

Весь народ видил его ходящим и хвалящим Бога!

Я на скале, в объятиях шторма
И я погибну, сделав этот шаг!

Таков твой дух!
Одно из двух:
Или умереть — Землю новую узреть,
Или медленно истлеть!

Найди меня, освободи меня,
От грохота крыльев обезумевших птиц.
Укрой меня, успокой меня,
И больше не давай смотреть мне вниз.

Мы все отдали бы, кусочек сердца своего,
Лишь вновь забилось бы твое.