Эпитафия № 2478

К благой судьбе я смертью приведен:
Бог не желал меня увидеть старым,
И так как рок не властен большим даром,
Все, кроме смерти, было б мне в урон.
Вот этот прах, остатки бытия,
Где лика нет, где очи уж истлели, —
Урок тому, кого пленять умели,
В какой тюрьме жила душа моя.
Кто этот гроб слезами орошает,
Тот понапрасну верит, что вернет
Его слеза сухому древу плод:
Ведь по весне мертвец не воскресает.
Мне красоту пожаловал Господь,
Родитель же мне передал лишь тело;
Но если Богом данное истлело,
Что ж смертная от смерти примет плоть?
При жизни я кому-то жизнью был,
И с той поры, как сделался я прахом,
Ревнивый друг ждет смерти, мучим страхом,
Чтоб кто-нибудь его не упредил.

Гвардия ночи несёт караул до утра.
Опредёленность нужна лишь тому, кто хочет скорей.
Здесь же никогда не поздно и никогда не пора.

Что она хотела там найти?
Ведь оттуда нет уже пути
К тем, кто любит и страдает.

Отведи меня туда,
Где сосны и скалы,
Где горизонт всегда
Так ослепительно чист.
Где нас встретит покой,
Где никто не найдет нас,
Где ласкают
Тетиву радуг золотые лучи.

Утро станет сном, и будет вечно длиться ночь!
Мы одни в огромном темном мире…
Небеса становятся все шире.

Из вереницы траурных дат
Этот день,
Только этот день,
Плачет…

Когда вырвут без жалости жизни побег,
Когда тело во прах превратится навек,
Пусть из этого праха кувшин изготовят
И наполнят вином: оживет человек.

Как линь желает к потокам воды,
Так желает душа моя к тебе.

Итог жизни определяют дела и добрая память!

Твой вечный покой — наша неугасимая боль.