Эпитафия № 2160

В небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.

Я видел все это когда-то в кино,
И все равно я расстроен…

Когда увижу я нежданно погребенье
И мыслю, что собрат, земной покинув пир,
От жизненных трудов найдя успокоенье,
Сокрылся навсегда в неведомый нам мир,
Тогда опустятся невольно руки долу,
И дух мятежный мой смирится и молчит,
И скорбная душа к отца небес престолу,
Безмолвствуя, в мольбе, но с трепетом летит

И всем-то нам врозь идти:
Этим — на люди, тем — в безлюдье.
Но будет нам по пути,
Когда умирать будем.

Эй, вы! Я же хотел добра!

Словно ветром задуло костер…

Исчезли, как дым, дни мои, и кости мои обожжены как головня! (CI.4).

Молча пройду я сквозь холод и тьму,
Радость и боль равнодушно приму.
В смерти иное прозрев бытие,
Смерти скажу я: «Где жало твое?»

Конец жизни печален, середина никуда не годится, а начало смешно.

Был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен, и удалялся от зла!