Твой дом стал для тебя тюрьмой,
Для тех, кто в доме, ты чужой.
Ты был наивен и ждал перемен,
Ты ждал, что друг тебя поймёт,
Поймёт и скажет — жми вперёд,
Но друг блуждал среди собственных стен.
Все решено, и он спокоен,
Он, претерпевший до конца, —
Знать, он пред богом был достоин
Другого, лучшего венца —
Другого, лучшего наследства,
Наследства бога своего,—
Он, наша радость, с малолетства
Он был не наш, он был его…