Эпитафия № 1662

И если мертвецы приют покинут свой
И к вечной жизни прах из тленья возродится,
Опять чело мое на грудь твою склонится:
Нет рая для меня, где нет тебя со мной!

Праведник, если и рановременно умрет, будет в покое! (IV.7).

А ведь каждый из нас мог нормальным бы быть человеком.
Хорошо, что не вышло так,
И что мы такие как есть.

На помощь Твою надеюсь, Господи!

И он упал — и умирает
Кровавой смертию бойца.
Жена ребенка поднимает
Над бледной головой отца:
«Смотри, как умирают люди,
И мстить учись у женской груди!..»

Ты перешел в последнее жилище,
Я всё в пыли, но вижу свой конец.

Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей

Над тобой цветут сирени
И шумят листы березы,
Каплет с них роса, как слезы,
На могильные ступени —
В час, когда ночные тени
От лучей дневных бегут.

Отцом был я для нищих! (XXIX.16).

Нет больше горя, чем горечь от утраты.