Эпитафия № 1632

Плакал над гробом его/(ее) весь народ!

Звери везде лезут из темных нор.
Вот и сбылись страшные сны.
Нет никого, кто бы им дал отпор —
Все здесь давно против войны.

Плоть моя успокоится в уповании; ибо Ты не оставишь души моей в аде! (XV.9, 10).

Не плачь о неземной отчизне,
И помни, — более того,
Что есть в твоей мгновенной жизни,
Не будет в смерти ничего.

И ты наш юный, наш печальный уходишь прочь.
Привет тебе, привет прощальный шлем в эту ночь.

Сын/сыночек (имя), ангел наш!
Судьба нас наказала.
Тебя не стало возле нас,
Греть солнце перестало.

У смерти есть своё жестокое коварство:
Щадя нередко тех, кто стар, и слаб, и хил,
Она разит того, кто полон юных сил,
Кто был казалось, так далек от входа в царство
Воспоминаний и могил.

Мой нежный цветочек, ты тянешься к небесам.

Скажу я вам, старушка эта
Актрисой славною была!
Звездою сцен, мечтой поэтов,
Любовью зрителей слыла.
Бывало, после представленья
Ей от толпы проезда нет
И публика от восхищенья
Гремела «Браво!» ей во след.

Вы меня не зовите, к вам не приду,
Вы ко мне не спешите, я вас подожду.