Эпитафия № 1318

Ты плетёшь свой венок
Из траурных лент,
Из увядших цветов
И почерневших колосьев.
Но кто знает, чем обернутся
Холода и потери
Для того, кто умел верить?
И кто знает, когда над водою
Взойдёт голубая звезда
Для того, кто умел ждать?

Сколько беспечных осталось клубиться в золе,
Сколько раскованных перелопатила смерть.

Я — хрупкая елочная игрушка,
зеркальный шар с твоим отраженьем.
Я — то, что разбито… я — то, что не склеишь назад.

Он успел по благословению Господа! (XXXIII.16).

Я был на могиле, похитившей брата,
И горькие слезы кропили ее,
В душе пролилася святая отрада,
От горя проснулося сердце мое.

Любимая, оплаканная и никогда не забываемая,
Далекая глазам, а сердцу всегда близкая.

Точно жизнь мою убили.
Из последних жил
В сиром муроке в две жилы
Истекает жизнь.

Нам свищет соловей на клене:
«Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!»

Прости прости что не долю били, прости прости что не смогли помочь

Дорога к храму не спасет.
Нет высшей силы — только счет.
И место не найдет себе душа…