Эпитафия № 3955

Когда ста лет в двучасье ты лишился,
То вечности тебя бы люстр лишил;
— О нет, затем что за день век прожил,
Кто за день жизнь познал и в склеп спустился!

Как линь желает к потокам воды,
Так желает душа моя к тебе.

Без цели, оклеветан, одинок;
Но верю им! — неведомый пророк
Мне обещал бессмертье, и живой
Я смерти отдал все, что дар земной.

Под тенью миртов и акаций
В могиле скромной сей
Лежит прелестная подруга юных граций:
Ни плачущий Эрот, ни скорбный Гименей,
Ни прелесть майской розы,
Ни друга юного, ни двух младенцев слезы
Спасти Полину не могли!
Судьбы во цвете лет навеки обрекли
Ее из пламенных объятий
Супруга нежного, детей, сестер и братий
В объятья хладные земли…

В мире ничто не изменилось…

Как мало молодость жила!
Цвели б любовь и человечность
Да жизнь другая позвала
И навсегда ушла ты в вечность…

Я тоже зайду, когда будет рай — и там у вас на Земле.

Равнодушие душ, бессердечность сердец…
Поскользнуться, упасть равносильно здесь смерти
Этот мир мне на сердце оставил рубец.

«Как там в мире ином» — я спросил старика,
Утешаясь вином в уголке погребка.
«Пей! — ответил, — Дорога туда далека,
Из ушедших никто не вернулся пока».

Прожившие жизнь достойно, покойтесь с миром…