Эпитафия № 3279

С папиросой в зубах он поднимался в атаку,
С папиросой в зубах он отходит ко сну.

Я не первый, не второй,
Кто был с веком поперек,
Кто любви живой водой
Удобрял песок.

Нет в мире слов,
Чтобы выразить нашу любовь
И тоску/печаль по тебе…

Ты живешь там,
ничего обо мне не зная.

Радости тебе, солнце мое!
Мы такие чистые да гордые,
Пели о твоей душе…

И тебя, хоть ты теперь иная,
Я мечтою прежней узнаю.
Ты меня манила песней рая,
И с тобой мы встретимся в раю.

Пусть образ твой хранят года

Когда увижу я нежданно погребенье
И мыслю, что собрат, земной покинув пир,
От жизненных трудов найдя успокоенье,
Сокрылся навсегда в неведомый нам мир,
Тогда опустятся невольно руки долу,
И дух мятежный мой смирится и молчит,
И скорбная душа к отца небес престолу,
Безмолвствуя, в мольбе, но с трепетом летит

Нет клейма на душе моей.
Кроме Господа, я не знал царей.

Ах, как хотелось быть любимым,
Ах, как хотелось быть желанным.