Эпитафия № 2422

Не объяснить почему наважденья и слёзы,
Именно ты почему болен именно мною.
Не существует ответов на эти вопросы,
Не специально я стала твоей паранойей.

Скорблю о тебе, брат мой; ты был очень дорог для меня; любовь твоя была для меня превыше любви женской. (2 кн. I.26).

Смерть стоит того, чтобы жить

И вот, как бы беседуя с собой,
Сознательно она проговорила
(Я был при ней, убитый, но живой):
«О, как все это я любила!..»

Избавь, Господь, меня от тех воспоминаний!

В одном озарении осколки видений
Всего, что было до нас
И будет потом.

Попробуем дышать
В один и тот же миг
И быть продолжением
И отражением друг для друга
Над бездной разлук.

Жизнь и есть причина жизни

И кто в избытке ощущений,
Когда кипит и стынет кровь,
Не ведал ваших искушений —
Самоубийство и любовь.

На небе б увидел бесценного брата
И с ним поделился бы грустью моей;
И это б мне было святая награда
За дни, проведенные в муках скорбей.