Эпитафия № 2221

Увенчавши свое чело неподвижной звездою,
Не узнает ни отца, ни безутешную мать.

Под тенью миртов и акаций
В могиле скромной сей
Лежит прелестная подруга юных граций:
Ни плачущий Эрот, ни скорбный Гименей,
Ни прелесть майской розы,
Ни друга юного, ни двух младенцев слезы
Спасти Полину не могли!
Судьбы во цвете лет навеки обрекли
Ее из пламенных объятий
Супруга нежного, детей, сестер и братий
В объятья хладные земли…

К тебе, о царь, владыка, дух забвенья,
Из бездны зол несется возглас мой:
Приди. Я жду. Я жажду примиренья!

Казалось, спал он и видений
К нему нисходит светлый рой,
А не сразил своей косой
Ребенка мрачный смерти гений.

Вы другие, мы уже не те.
Мы уходим, вы на высоте.

Вечер тихо догорает,
Небо золотя…
Теплый воздух холодает,
— Спи, мое дитя!

Вот если б здесь, где я стою,
Одной могилой меньше было!

Жизнь — вечность, смерть — лишь миг…

На братских могилах не ставят крестов,
Но разве от этого легче?

Смерть: полное затмение солнца и земли.