Эпитафия № 1780

Как раб жаждет тени, и как наемник ждет окончания работы своей: так я получил в удел месяцы суетные, и ночи грустные отчислены мне! (VII.2 и 3).

И словно дети, согретые ласковым солнцем
Мы медленно движемся сквозь облака безмятежности
Плавно парим, очарованные невесомостью
И падаем, падаем вниз, опьяненные нежностью

Моё время улетело прочь,
Мне оставив только день и ночь.
Я хотел бы быть тебе под стать.

Меру окончательной расплаты каждый выбирает для себя.

На землю с неба звезды смотрят мирно/благосклонно глазами близких, кто покинул нас.

От прошлых дней — лишь звон капели…

Нелегко искать объяснения и оправдания,
С пулей в груди трудно быть непредвзятым.
Но разве чужая боль не есть наказанье?
И разве нет кары страшнее, чем быть виноватым?

Жить невпопад и как-то мимо,
Но сгоряча, во весь опор,
Наперерез, наперекор, —
И так, на всем ходу, с разбегу
Сорваться прямо в смерть, как в негу!

Страшно падать и страшно летать,
Страшно жить, а потом умирать

И вдумчивым и чутким сердцем девы
Безумных снов волненья ты поймешь
И от чего в дрожащие напевы
Я уходил — и ты за мной уйдешь.