Эпитафия № 1665

Во дни печали нашей сирой,
К Стопам Творца мы припадем,
Утешит нас Отец Небесный,
И в нем отраду мы найдем…

Отче, в руки твои передаю дух мой!

Остались в прошлом муки и страданья
И молодость погибшая моя.

Я — голубь бумажный, застрявший в деревьях,
Истерзанный ветром, промокший от снега.
Я — вырванный из книги, смятый листок…

На бесконечной линии
Рождений и смертей
Твой век – тот штрих,
Что ближе и родней.

Померкли звёзды, и уныло
Поникли блеклые цветы…
Когда же, сердце, все, что было
В той жизни, позабудешь ты?

В Книге Судеб ни слова нельзя изменить.
Тех, кто вечно страдает, нельзя извинить.
Можешь пить свою желчь до скончания жизни:
Жизнь нельзя сократить и нельзя удлинить.

Ведь нет преград меж ей и нами —
Вот отчего нам смерть страшна!

Я здесь, как сердца стук и как полет мгновений,
Я — страх пред вечностью; но этот страх пройдет,
И ледяной огонь моих прикосновений
Лишь ложные черты и выжжет, и сотрет…

Вокруг кладбище надежд,
Вечный страх и торжество невежд,
Будущего нет здесь у нас с тобой.