Эпитафии любимым, надписи на памятник любимым

Ангел Божий сопутствовал ему/(ей)

Близко к боящимся Его спасение Его. (84.10)

Зачем не к ликам, старостью измятым,
Пришла ты, Смерть, а сорвала мой цвет?
— Затем, что в небесах приюта нет
Запятнанному тленьем и развратом.

Ты ушел(ла) из жизни слишком рано, нашу боль не выразят слова.
Спи, родной(ая), ты наша боль и рана, но память о тебе всегда жива.

До того, как мы чашу судьбы изопьем,
Выпьем, милая, чашу иную вдвоем.
Может статься, что сделать глотка перед смертью
Не позволит нам небо в безумье своем.

Не печаль, а только след печали,
Не любовь, а только след любви.

Смерть открывает дорогу новому

Души праведных в руке Божией, и мучение не коснется их! (III.1).

Из вереницы траурных дат
этот день,
только этот день,
Плачет…

Необратимость неумолима…

Все в мире есть, тебя лишь только нет.

Кто умер здесь? какой потери
Печаль встревожила сердца?

Сомкнулись волны над тобой,
Тебя пучина поглотила,
И навсегда вода сокрыла
От нас печальный облик твой.
Твой голос уж не зазвучит
И песней дивной не зальётся,
От радости не засмеётся,
Рассерженно не закричит.
Ты ещё девочкой была,
Такой наивной и забавной,
Такой загадочной и странной…
Ты в розовых мечтах жила.
Но что врагу твои мечтанья?
Не дрогнула его рука.
…Была расправа коротка,
Но нелегки твои страданья.
Нет боли, страха и смятенья
На милом личике твоём —
Улыбка робкая на нём
И кроткое недоуменье. Как непривычно ты молчишь…
Дыханье смерти не коснулось
Тебя — и ты не ужаснулась,
Ты словно прилегла и спишь.Спи, ……………!
Пусть сон сладкий твой
Вовек никто не потревожит;
Нарушить уж ничто не сможет
Забвенья вечного покой.
И может быть, в счастливых грёзах
Свою любовь увидишь ты,
Свои наивные мечты
И те, что ты растила, розы…_ _ _

Мы очень тебя любим, наша доченька.
Ну почему тебя так рано скрыла ноченька

Ты, наверно, сейчас что-то хочешь мне сказать,
Слов не надо — мы вместе опять!

Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят,
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.

С любимыми не расстаются, лишь рядом быть перестают.

Считают, что любовь крылата, —
Смерть окрыленнее стократ.;;

Светлая (Вечная) память о тебе,
Навсегда останется в наших сердцах

Пусть сон сладкий твой
Вовек никто не потревожит;
Нарушить уж ничто не сможет
Забвенья вечного покой.

Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут!

Только бы не разминуться, не заблудиться
В круговороте смертей и рождений.
И в назначенный час вспомнить друг друга
По первому прикосновению.

Смерть срывает завесу неведения, зачем прожиты все былые дни и годы.

Тебя ведь не ужасает та вечность, что была до рождения? То же и после смерти!

Добро и знания, посеянные тобой,
Взросли в душах твоих последователей.

Помощь моя от Господа, сотворившего небо и землю! (CXX.2).

И роса, и слеза
Пеленою на глазах.
В черной заводи колодца
Бродит яркая звезда…

Вспоминаю я годы иные.
Рядом ты и родных голоса.
А на очи, давно уж сухие,
Как искра, навернулась слеза.

Все уйдем.
Но суть не в этом…

Я о земном упомню и в раю…

Жизнь была прекрасна!

На всю оставшуюся жизнь
Нам хватит горя и печали,
О том/о той, кого любили мы
И так внезапно потеряли.

Не рисуйте надгробий и плит над могилкой моей,
Не любил и при жизни когда что-то давит на грудь.
Пусть растёт там трава и на ветке поёт соловей,
Чтобы путник уставший мог сесть и чуть-чуть отдохнуть.

Мы с тобою станем
Ярким огненным вихрем,
На мгновенье станем
Ярким огненным вихрем.
Это плата за рай,
Что был нами украден
На полчаса.

Ревность, жалость словно заодно,
Птицей скорби падаю на дно.

Оставив в наших душах след,
Тьма уплывёт за горизонт
И в чистом небе вспыхнет свет,
Свет новых звёзд.

К благой судьбе я смертью приведен:
Бог не желал меня увидеть старым,
И так как рок не властен большим даром,
Все, кроме смерти, было б мне в урон.
Вот этот прах, остатки бытия,
Где лика нет, где очи уж истлели, —
Урок тому, кого пленять умели,
В какой тюрьме жила душа моя.
Кто этот гроб слезами орошает,
Тот понапрасну верит, что вернет
Его слеза сухому древу плод:
Ведь по весне мертвец не воскресает.
Мне красоту пожаловал Господь,
Родитель же мне передал лишь тело;
Но если Богом данное истлело,
Что ж смертная от смерти примет плоть?
При жизни я кому-то жизнью был,
И с той поры, как сделался я прахом,
Ревнивый друг ждет смерти, мучим страхом,
Чтоб кто-нибудь его не упредил.

Свет благодати сияет ярче жизни

Вы мне нравились и нравитесь, теперь говорить можно честно.
Время иссушает странности и ставит все на место.

Я вспоминаю тебя, и мир изменяется.

Отчаянье? — Нет!
Пониманье и смиренье…

Нет дня, чтобы душа не ныла,
Не изнывала б о былом,
Искала слов, не находила,
И сохла, сохла с каждым днем…

Ангел, родная (родной), прости, виноват (виновата),
Что не был (не была) в час смерти рядом с тобой.

Воспоминания о тебе украшают наш мир.

Умереть — значит присоединиться к большинству.

Научитесь от Мене,
ибо Я кроток и смирен сердцем,
и найдете покой душам Вашим.
Матф. 11.

На дне души схоронена глубоко
Прошедших лет безумная любовь;
Она без слез уснула одиноко,
И тихо спит, и не проснется вновь.

На помощь Твою надеюсь, Господи!

Нет смерти здесь; и сердце вторит нет;
Для смерти слишком весел этот свет.
И не твоим глазам творец судил
Гореть, играть для тленья и могил…
Хоть все возьмет могильная доска,
Их пожалеет смерти злой рука;
Их луч с небес, и, как в родных краях,
Они блеснут звездами в небесах!

Небо — моя обитель!