Эпитафия № 3263

Но я могу изменить ход событий,
Ведь это одна из моих же историй.
Можно бездонную пропасть залить
Ласковым, тёплым, тропическим морем.

Он уже не возвратится, и не увидит родной страны своей! (XXII.10).

Я была еще вчера полезна
Ближнему — теперь уж не могу!
Смерть одна желанна и любезна —
Пулю я недаром берегу…

Затихло сердце, не стерпело боли
И навсегда угас взгляд
Добрых васильковых глаз.

Тому, кто здесь лежит под травкой вешней,
Прости, Господь, злой помысел и грех!
Он был больной, измученный, нездешний,
Он ангелов любил и детский смех.
Не смял звезды сирени белоснежной,
Хоть и желал Владыку побороть…
Во всех грехах он был — ребенок нежный,
И потому — прости ему, Господь!

И роса, и слеза
Пеленою на глазах.
В черной заводи колодца
Бродит яркая звезда…

Сердце погасло, будто зарница,
Боль не притушат года.
Образ твой вечно будет храниться
В сердце моем навсегда.

Нет горя сильней,
Нет горя страшней,
Чем раньше себя
Хоронить сыновей…

С жизнью покончен вопрос —
Больше не будет ни горя, ни слез!

Затихнув, сердце к сердцу
Прислушаться, вглядеться,
И до невозможного
Станут похожи печальные повести
Разных времён.