Эпитафия № 2987

А ты пылал и согревал собою
Чужие жизни, впавшие во тьму…
Пишу об этом с запоздалой болью,
Сложив цветы к портрету твоему.

Доброе утро!
Здравствуйте, дети замёрзшего дня.
Доброе утро!
Доброе утро таким, как вы, и таким, как я.

Но не пугайся, если вдруг
Ты услышишь ночью странный звук,
Все в порядке, просто у меня открылись
Старые раны!

Продрогшая любовь бродила по пустым,
Холодным улицам в своём сиротском платье.
Стояла у стены с протянутой рукой,
Просила то, чего никто не смог бы дать ей.

Прошли те времена.
Теперь мы боремся одни,
А помощь так нужна.

В Книге Судеб ни слова нельзя изменить.
Тех, кто вечно страдает, нельзя извинить.
Можешь пить свою желчь до скончания жизни:
Жизнь нельзя сократить и нельзя удлинить.

Но только ветер дробит рассветы,
Словно звезды прибой,
А значит, мне путь держать к ответу,
Чтоб стать снова собой.

В скорби моей никого не виню.
В скорби — стремлюсь к незакатному дню.
К свету нетленному пламенно рвусь.
Мрака земли не боюсь, не боюсь.

Мы проходим, но жизнь вечна!

Так много добрых слов
Нам хочется тебе, сынок, сказать,
Единственный, неповторимый и любимый,
Но рок судьбы украл тебя у нас,
Прервав единственную жизнь,
Которую с тобой мы так любили.