Эпитафия № 2844

Его сгубила жажда жизни.

И вспомнил обо мне Господь, — и вот
Душа во мне взметнулась, как зарница,
Все озарилось.

Спи! Вечность правды настает,
Вокруг стихает гул суровый,
И муза строгая кладет
Тебе на гроб венок лавровый.

Ревность по доме Твоем снедает меня! (LXVIII.10).

Кто нам скажет рассказ этой смерти безмолвной?
Кто над тем, что грядет, приподнимет покров?
Кто представит нам тени, что скрыты, как волны,
В лабиринтной глуши многолюдных гробов?
Кто вольет нам надежду на то, что настанет,
С тем, что здесь, что вот тут, что блеснет и обманет?!

Млечный путь, да шум прибоя,
Колокольный звон, да слезы икон.
Небом дышит память боя,
Да молитвы низкий поклон.

Прочь беги, пока хватает сил, беги
На восход, в сад живой…

Моя отчаяная смелость
Могла бы вызвать восхищенье,
Но только я не знаю меры.

Успокоится плачем страх,
Растворится в любви вина,
И оттает душа в слезах,
Понимая, что прощена.

Мою жизнь читала смерть
Вслух, на языке огня,
Все, кому мне вышло петь,
Помолитесь за меня.