Эпитафия № 2461

Кая житейская сладость пребывает печали непричастна; кая ли слава стоить на земли непреложна; вся сини немошнийша вся соний прелестнийша: единим мгновением, и сия вся смерть приемлет. Но во свет Христа лица Твоего, и в наслаждении Тво ея красоты, его же избрал еси упокой, яко человиколюбеит!

Други! Сообщники! Вы, чьи наущенья — жгучи!
Вы, сопреступники! — Вы, нежные учителя!
Юноши, девы, деревья, созвездия, тучи, —
Богу на Страшном суде вместе ответим, Земля!

Осуждай меня, если хочешь,
Я безмерно устала от боли,
И мне просто хотелось услышать слова любви.

Я буду в смертный час не одинок.

Жизнь — это работа, а отдых — брат смерти.

Свет благодати сияет ярче жизни

Угас за поворотом хрустальный луч…

Горит вавилон и дым настигает луну.
Идут корабли ко дну, исполняя пророчество.
Сходят с орбиты сотни небесных светил.
И у меня впереди сто лет одиночества…

Ты — невинный ангел,
Ангел поднебесья.
В этой жизни странной
Ты не моя

Голоса друзей все тише,
Их почти не различить,
Кто любил нас, тот услышит,
И сумеет нас простить…